Приятного прочтения.

СЛОВО АЛЬБЕРТА РИСА ВИЛЬЯМСА

Петр Глебович Ярков, русский хлебороб, создатель и руководитель популярного в стране крестьянского хора, написал предисловие к книге своего друга, в котором рас­сказал историю их знакомства.

«Первый раз я встретил Альберта Давидовича (так на­зывали Вильямса его русские друзья.— Ю- Ю.) в Москве зимой 1922 года. Это был большой всероссийский вечер поэзии, где поэты всех направлений читали свои стихи.

Иногда и я писал стихи, но не очень хорошо. Я больше любил наши старинные народные песни, так выражающие столетия страданий нас, крестьян, под ярмом феодализма, а также наши надежды и стремления к лучшей жизни.

Подойдя, он начал разговаривать на довольно ломаном русском языке. Это был Альберт Рис Вильяме.

...Прежде всего Альберт Давидович хотел знать, как я веду свое сельское хозяйство (у меня было хозяйство в 70 верстах от Москвы).

Со своей стороны, я был очень рад познакомиться с иностранцем из далекой и неизвестной Америки, о которой мы знали только по слухам и по книгам.

Его добродушная улыбка, добрые глаза так располо­жили меня к нему, что скоро этот иностранец, которого я только что узнал, стал мне очень близок, как будто он один из моих родственников. Так же быстро Альберт Давидович завоевал доверие всей моей семьи.

Альберт Давидович обладал каким-то особенным свой­ством, дающим ему возможность завоевать доверие совер­шенно незнакомых ему людей, получать откровенное при­знание даже от людей, не склонных к доверию, скрытных... Альберт Давидович много раз приезжал к нам в дерев­ню, а в первый раз — во время жатвы. Мы были еще на работе в поле — нагружали овес на телегу. Альберт Дави­дович принялся тоже за работу, помогая сгружать снопы. Неопытный и не имеющий навыка к этой работе, он нашел ее такой изнурительной, что, когда работа была окончена, ему нужно было отдышаться от усталости. Я под­дразнивал его: «Что ваша гимнастика и бокс! Какая поль­за от них? Могут ли они сделать настоящего человека — человека, пригодного к полевым работам?»

Стремясь понять реальные условия жизни России, Аль­берт Давидович наблюдал не только современную дерев­ню, но хотел знать, как она жила в старину.

В свои полсотни лет я имею хорошую память, в которой сохранились старые времена. Что я знал и иомнил, я рас­сказывал ему, а он записывал в свою   записную книжку.

 

От зоркого взгляда Альберта Давидовича не ускользну­ли многие почти забытые или пренебрегаемые иные сторо­ны русской жизни и культуры. Вещи, которые мы, рус­ские, . совершенно перестали замечать, но которые играли важную роль в истории нашей страны, Альберт Давидович откапывал как исследователь спрятанных сокровищ».

Альберт Рис Вильяме — исследователь и летописец но­вой советской деревин. Подмосковный крестьянин Петр. Ярков анализирует книгу американского публициста «Рус­ская земля»-с завидной глубиной.

. «Вместе с правильным пониманием влияния историче­ского прошлого, Альберт Давидович в.своей книге уделяет внимание изложению взглядов и проникновению новых идей в глухомань и в «медвежьи углы» нашей обширной страны,— пишет П. Г. Ярков.— ...«Граф Медем», «Влас-старовер», «Настоятельница монастыря» — какое глубокое проникновение в прошлое нашей страны в описании этих живых персонажей, прошедших через тяжелые испытания революции.

В суздальском рассказе на фоне прошлого умело пока­заны новые люди, люди сегодняшнего дня — агитатор, ар­хеолог и красноармеец. Так описаны и другие действую­щие лица, проходящие через страницы этой книги,— тата­ры, грузины, мордвины, а такя-ге русские крестьяне, с ко­торыми наш автор жил много лет».

Племянник Петра Глебовича советский генерал Алек­сей Константинович Ярков помнит пребывание в их дерев­не Альберта Риса Вильямса.

— Вот мой племянник,— представил его Петр Глебо­вич Вильямсу.— Комсомольцы коммуну организовали. То­же хотят хозяйство хорошее ставить.

«Вильяме был в приличном костюме. Дядя — в холщо­вой .рубахе, в чистом,— вспоминает Алексей Константине-

тучный. Две десятины сплошь одинаковые. Мы все любо­вались этим овсом, нам было приятно показать его. Мы с хуторянами соревновались. Новое хозяйство строили. Мы говорили хуторянам:

—            Все равно вы долго не проживете. Наша система по­бедит...»

Помнит это время и младший сын Петра Глебовича Алексей Петрович.

—            Я еще был мальчишкой,—рассказывает он,—ночто-то манило к этому человеку. Человек высокого роста.Добрый, открытый взгляд. Шутник. Всегда жизнерадост­ное лицо. Он к нам часто ездил...